Англ. Dean Moriarty. Один из главных героев культового романа Дж. Керуака «В дороге» (написан в 1951 г.), молодой человек без определенного рода занятий, веселый и жизнерадостный, типичный «битник».
Жизнь бьет из Нила (Дина) ключом: «Каждый его мускул судорожно подергивался в стремлении жить и мчаться вперед».
«Он был всего лишь юношей, до умопомрачения опьяненным жизнью, и, будучи мошенником, мошенничал только потому, что очень хотел жить и иметь дело с людьми, которые иначе не обратили бы на него никакого внимания».
Рукопись этого романа была продана на аукционе в 2002 г. за два с половиной млн долларов. Причем по виду рукопись сильно напоминает рулон туалетной бумаги. Напечатав на машинке очередной лист, автор подклеивал его к предыдущим. «Накатал» он этот текст за три недели, а до этого накатал содержание в прямом смысле: не раз пересек Штаты с заездом в Мексику, все автостопом и часто в компании люмпенов, «хобо» (странствующих рабочих, батраков) и тех, кого у нас презрительно называют бомжами. Сплошной Гекльберри Финн, короче! «В дороге» во многом является некой импровизацией по ходу дела, репортажем о реальном, «вот сейчас-сейчас» опыте автора. Свою манеру писать Керуак сравнивал с джазовой импровизацией. Прототип Дина, который выступает этаким гуру для автора, — Нил Кэссиди (1926–1968), фигура для битников знаковая. Сын алкоголика, с отрочества питомец тюряжек, он для всей богемной высокоинтеллектуальной компании Керуака был этаким воплощением «правды жизни», «челом из народа», который знает и может все. Он будет мелькать на страницах А. Гинзберга, Дж. Керуака, К. Кизи, Ч. Буковски, Т. Вулфа и др. Кэссиди станет прототипом многих персонажей, за что получит прозвище «всемирно известного прототипа».
Главных героев романа два: нью-йоркский писатель Сал Парадайз и его друг Дин Мориарти, профессиональный перекати-поле, полный жизненных сил, которые он еще и с удовольствием подхлестывает чем ни попадя. «По-настоящему, это история двух дружбанов-католиков, колесящих по стране в поисках Бога. И мы его сумели-таки найти». Вот они мчатся, Дин и Сал, все вперед и вперед, к новым приключениям, подружкам, передрягам и всегда чудовищно, гротескно радостной полноте жизни. Действие начинается в 1947 году, пять частей романа охватывают три года жизни главных героев. Они то соединяются для совместного путешествия (Денвер, Нью-Орлеан, Мексика), то расстаются, ведь у каждого параллельно — своя жизнь. В Мексику Сал подхватил дизентерию, и Мориарти оставляет его. Выздоровев, Сал возвращается в Нью-Йорк и находит, наконец, девушку своей мечты — Лауру. Но на его горизонте вдруг вновь возникает неуемный Мориарти, зовет его в дорогу. Но нет, Сал уже нашел свое счастье, к тому же уже написал роман об их странствиях. Сал отпускает Дина в очередной вояж одного.
Наряду с «Голым завтраком» У. Берроуза, этот текст для поколения битников, да и для всей американской контркультуры середины 20 века — самый-самый: главный, любимый и культовый. Борьба за индивидуальную свободу потом, в 60-е, приведет к ожесточенным расовым столкновениям, сексуальной революции — к пересмотру всей социальной практики в Штатах.
Само название поколения принадлежит Керуаку: «битники», то есть разбитое поколение. У. Берроуз писал о значении романа Керуака: «Разбитое движение было всеохватывающей литературной, культурной и социологической манифестацией, большей, чем вся политика… В результате, интеллектуальные консерваторы в Америке увидели в лице битников серьезную угрозу своему положению еще до того, как “разбитые” писатели сами осознали это… Угроза эта, как они говорили, была для Америки более серьезной, чем коммунисты… Отчуждение, нетерпеливость, разочарованность уже были, они только ждали того момента, когда Керуак укажет НА ДОРОГУ…»
Свежим и спорным был сам творческий метод Керуака, его «спонтанное письмо», когда на бумаге фиксируется поток сознания автора, что само по себе очень похоже на промельк случайных картин у дороги за стеклом проносящейся машины.
Роман Керуака иные восприняли как символ новой веры, именно подсказку, как жить. Ее религиозную основу особенно остро почувствовали в Штатах: «В дороге» — это гимн человеческому братству… Дин многократно представляется в образе Бога, дьявола, Христа, ангела, святого, пророка, Сал также уподобляется Христу. Мексиканская девчонка на обочине дороге — Дева Богородица. И это все отнюдь не притянуто за уши, Керуак таким образом разделывается с затверженной догмой, будто священник или пастор является монопольным распорядителем священных таинств, и возвращает религию всей массе людей» (критик Дж. Никосиа).
Впрочем, многие восприняли и книгу Керуака, и само битничество в штыки, обвиняя битников в безответственности, инфантильности и антиинтеллектуализме.
Российская критика сопоставляет «В дороге» с «поэмой» В. Ерофеева «Москва — Петушки», хотя дух этих произведений различен, если не противоположен.
Существует несколько вариантов переводов романа на русский язык, хотя ни один пока не стал абсолютно бесспорной удачей. Самый популярный — перевод В. Когана.
«…те, кто без ума от жизни, от разговоров, от желания быть спасенным, кто жаждет всего сразу, кто никогда не скучает и не говорит банальностей, а лишь горит, горит, горит, как фантастические желтые римские свечи. Которые пауками распускаются в звездном небе, а в центре возникает яркая голубая вспышка, и тогда все кричат: «Ого-о-о!»
«— Мы едем в Лос-Анджелес! — крикнули они.
— Что вы там будете делать?
— Черт возьми, понятия не имеем! Какая разница?»
«Все было окутано тьмой, а мы бесились и орали в своем горном приюте — безумные пьяные американцы в необъятной стране».
«Из пивных выплывали великолепные, неистовые звуки “бопа”; в американской ночи они сливались в попурри со всевозможными ковбойскими мелодиями и буги-вуги… Смеясь, шли неукротимые негры в кепочках стиля “боп” и с эспаньолками; потом — измученные длинноволосые хипстеры, свернувшие с ведущей из Нью-Йорка Дороги-66; за ними — старые контрабандисты из пустыни, навьюченные узлами...; затем — методистские священники с протертыми на локтях рукавами и одинокий святой отшельник с бородой и в сандалиях. Мне хотелось познакомиться со всеми, с каждым поговорить…»