Герой романа В. О. Пелевина «Омон Ра» (1991 г.), молодой человек, «осуществивший» свою идущую еще с советских времен мечту о полете в космос в условиях уже постсоветской России.
«Омон Ра». Фрагмент аудиокниги. Читает Иван Литвинов.
Вот портрет Омона в конце романа: «Из зеркала на меня посмотрел молодой человек с очень давно не бритой щетиной… Одет он был в грязный черный ватник, в нескольких местах вымазанный побелкой, и имел такой вид, словно спал последней ночью черт знает где».
В Омке Кривомазове Пелевин иронически обыгрывает характер «героя», каким он должен бы быть согласно калькам советской литературы: Омон Ра приятно романтичен, в меру самоотвержен, достаточно отважен, местами лих, но при этом небеспочвенно самоироничен, что есть, конечно, освежающая новация от автора.
При создании романа, вероятно, использована идея советского фильма для детей «Большое космическое путешествие» (1974 г., реж. Валентин Селиванов, в ролях: Л. Овчинникова, П. Иванов, В. Ухин), где по сюжету происходит имитация космического полета на тренажере.
Герой романа — Омон (Омка) Кривомазов мечтает о полетах и даже о космосе: «…норы, в которых проходила наша жизнь, действительно были темны и грязны, и сами мы, может быть, были под стать этим норам — но в синем небе над нашими головами среди реденьких и жидких звезд, существовали особые сверкающие точки, искусственные, медленно ползущие среди созвездий, созданные тут, на советской земле, среди блевоты, пустых бутылок и вонючего табачного дыма, — построенные из стали, полупроводников и электричества и теперь летящие в космос. И каждый из нас — даже синелицый алкоголик, жабой затаившийся в сугробе, мимо которого мы прошли… имел — там, в чистой холодной синеве, свое маленькое посольство». Отец-мент назвал сына в честь ОМОНа в надежде, что так отпрыску легче будет сделать карьеру в силовых структурах. Собственно, человеку дано не имя собственное, а название организации, но в какой-то момент Омка вдруг вспоминает и древнего египетского бога солнца Амона Ра, своего почти тезку. И вот он уже не желает быть винтиком-шпунтиком, заточенным на безымянный подвиг, он ощущает себя как нечто самоценное или, если хотите, находит в себе «божественное начало». Омка с другом Митьком поступает в летное училище имени Маресьева, а затем попадает в отряд космонавтов. Ребятам предстоит самый главный подвиг — ценой собственной жизни доставить на Луну аппарат, который скажет всем трудящимся на Земле: Страна Советов обогнала пиндосов в космосе и утерла им нос. В ватнике и ушанке наш простой парень Омка Кривомазов высадится на Луну. Но тут его преследуют неожиданные напасти: «Надо мной стоял космонавт в заношенном войлочном скафандре и шлеме с красной надписью “СССР”. Он схватил пустую бутылку, разбил ее о край стола и с розочкой в занесенной руке наклонился надо мной… Тогда я… увернулся от первого и столкнулся со вторым, который с размаху ударил меня ногой в ботинке с тяжелой магнитной подошвой — целился он в пах, но попал в ногу, — а потом попытался боднуть острой антенной в живот». В конце концов Омка линяет с места «события», причем и само это место рассыпается, как мираж. Или как СССР в 1991 году — неожиданно и тогда почти незаметно. Полет в космос, этот смертельно опасный подвиг, оказывается сплошной имитацией.
С прошлым, говорят, расстаются, смеясь. Пелевин смеется над советским прошлым очень, очень жестоко. Уже в фамилии главного героя скрыта насмешка над русской классикой (Кривомазов — «Братья Карамазовы») с ее персонажами, бьющимися (мучительно, но довольно бесплодно) над решением «главных вопросов бытия». При описании военных училищ, о которых узнает Омон Ра, использованы аллюзии с «культовыми» в советское время героями. Так, по Пелевину, есть пехотное училище имени Александра Матросова, выпускные экзамены в котором сопровождаются пулеметными очередями, и Высшее военно-политическое училище имени Павла Корчагина, выпускники которого были парализованными и слепыми инвалидами. Да и летчиков готовит училище имени Маресьева, где курсантам в порядке инициации калечат ноги (подвиг — так на все сто, и чтоб не пищать после!). Глумится Пелевин не над подвигами героев советского периода нашей истории, а над системой, которая превращала реальных людей лишь в средство, в топливо для своих политических целей. Гонимый в СССР индивидуализм (и в данном конкретном случае гнусно связанный с ним гуманизм и элементарный здравый смысл) властно хлопнул здесь кулаком по столу, да так, что все на столе подпрыгнуло. И встало на место?..
Таков социально-исторический смысл романа Пелевина. А чисто художественный — это постмодернистский текст с принципиальной для постмодернизма тотальной иронией над «абсолютными» истинами и ценностями.
«Парадокс — и, опять же, диалектика — в том, что обманом мы помогаем правде, потому что марксизм несет в себе всепобеждающую правду, а то, за что отдашь свою жизнь, формально является обманом. Но чем сознательнее… ты осуществишь свой подвиг, тем в большей степени он будет правдой, тем больший смысл обретет короткая и прекрасная твоя жизнь!»
«Заработала третья ступень. То, что мой друг Ваня только что — так же скромно и просто, как и все, что он делал, — ушел из жизни на высоте сорока пяти километров, не доходило до меня. Я не чувствовал горя, а, наоборот, испытывал странный подъем и эйфорию».
«И вот еще, думал я, всю свою жизнь я шел к тому, чтобы взмыть над толпами рабочих и крестьян, военнослужащих и творческой интеллигенции, и вот теперь повиснув в сверкающей черноте на невидимых нитях судьбы и траектории, я увидел, что стать небесным телом — это примерно то же самое, что получить пожизненный срок с отсидкой в тюремном вагоне, который безостановочно едет по окружной железной дороге».