Главный герой тетралогии А. Н. Рыбакова «Дети Арбата» («Дети Арбата», «Тридцать пятый и другие годы», «Страх», «Крах и пепел», 1966–1994 гг.), проделавший путь из комсомольских вожаков в почти диссиденты (с точки зрения сталинского идеала советского человека).
Автор скуп на описания внешности своих персонажей, предпочитая лепить образ через речевую характеристику. О Саше Панкратове мы лишь знаем, что у него черные глаза и кудрявые волосы. Перед ссылкой на вокзале Варя видит Сашу: он покорно идет между двумя красноармейцами с чемоданом в руке и заплечной сумкой, бледный и с бородой.
Саша — фирменный для Рыбакова образ главного героя: это честный, чистый, искренний советский парень, который только вступает в жизнь и на своей шкуре убеждается, как она непроста и порой коварна. Убежденный комсомолец, представитель первого советского поколения, этот во всех смыслах сверхнормальный и положительный персонаж проходит через ряд испытаний, которые бы камня на камне не должны оставить от его комсомольских убеждений, от слишком правильной и прямолинейной картины мира. В ссылке Сашей овладевает тоска: он рос в убеждении, что будет строить новую жизнь страны — но вот у него отняли и цель, и надежду. Коммунистической идеей, на которой он вырос, завладели бездушные карьеристы, перекрасившиеся мещане, они попирают эту идею и топчут людей, ей преданных. Но идти на компромисс с «железным веком» он тоже не хочет — не желает скрыться под чужой фамилией, затаиться. Тараканья, запечная жизнь не для него. Саше Панкратову предстоит трудный путь выработки новых идеалов — не столько социально-исторических (строительство нового общества), сколько основанных на «общечеловеческих» ценностях гуманизма, столь трудных и все же необходимых в повседневной жизни. В годы войны он станет отважным воином-патриотом — не солдатом Сталина, а солдатом Родины.
Особенность творческого пути Анатолия Рыбакова в том, что начинал он с увлекательных и «светлых» книжек о детях и подростках (повести «Кортик», 1948 г. и «Бронзовая птица», 1956 г.). Но параллельно и следом за этим на свет появлялись книги со все более серьезным и трагическим содержанием — книги для взрослых («Екатерина Воронина», 1955 г., «Тяжелый песок», 1978 г.). Писатель все глубже и глубже бурил время, в которое ему выпало жить, подбираясь к самому его нерву. Поэтому первые главы «Детей Арбата» — одно из первых и самых полных произведений об эпохе сталинского террора — писались параллельно с совершенно безоблачными (сравнительно) страницами «Каникул Кроша». Фрагменты с участием Сталина частично созданы намного раньше. Писатель вспоминал: «Но ведь я “Детей Арбата” начал писать еще при Сталине! Среди бумаг своих еще сталинской эпохи я нахожу сейчас зашифрованные страницы, где я его критикую. Вы знаете, я уверен в том, что всякое давление несколько даже обостряет чувства творческого человека. Раз я о Сталине писал критически еще в те времена, значит, он не сумел меня задушить». В основу судьбы главного героя «Детей Арбата» легли события из жизни автора, который был отправлен в ссылку в начале 1930-х, участвовал в Великой Отечественной войне, получил в 1950 г. Сталинскую премию за свой дебютный роман «Водители» (Сталин назвал его «лучшей книгой года»), но реабилитирован был лишь в 1960 г. О своем «деле» сам писатель вспоминал так: «Дело было пустое, ни на чем не основанное. Там были ошметки того, что произошло еще в школе. Донос из института: о стенгазете, которую мы выпустили (об этом я в “Детях Арбата” рассказал), и о том, что во время дискуссии я выступал как бы примиренчески по отношению к троцкистской оппозиции — мне было тогда шестнадцать лет, в общем такая вот сборная солянка».
Перед нами тома последней советской эпопеи: «Дети Арбата» (1966–1983 гг.), «Тридцать пятый и другие годы» (1988 г.), «Страх» (1988–1990 гг.), «Прах и пепел» (1991–1994 гг.), полные живых образов времени и деталей эпохи. Материал для размышлений и погружений в «наши» 1930-е преобширнейший… Герои романа «Дети Арбата» — все учатся в одной московской школе. Это секретарь комсомольской организации школы Саша Панкратов, будущая учительница Нина и ее сестра, Сашина любовь Варя, и красавица Вика Марасевич со своим шустреньким толстеньким братом Вадимом, и дочь видного дипломата Лена Будягина, и будущий нквдшник Юрка Шарок. Весело, хоть и со скандальчиком встретят они новый, 1934 год. Но совсем скоро судьба буквально распылит по сусекам всю их теплую компанию. За невинные эпиграммы в стенгазете честный Саша отправится в ссылку на Ангару. Ему придется вдали от Москвы осваивать просторы страны и души ее народа. Лене предстоит тяжкое испытание романом с Юркой Шароком, потеря родителей, ставших жертвами репрессий, а блистательной Вике — легкие светские победы с видом на все более выгодные замужества и, наконец, отъезд с французским виконтом в Париж. Правильная партийка Нина, типичная невротичка той трагической эпохи, станет мучить жениха, героя времени и красного командира Максима и едва не будет арестована. «Непутевая» Варя свяжется с шулером, расстанется надолго с Сашей. Они встретятся уже на фронте, перед самой гибелью Вари. Погибнет и Саша, и их похоронят в одной могиле… Юрка научится бить подследственных, а Вадик станет осведомителем НКВД, по его доносам погибнет немало хороших людей… И надо всеми ними высится ОН — «отец народов» товарищ Сталин. Писатель выбрал жанр хроники. Буквально по годам прослежены события в стране и в жизни героев. Рыбаков доведет их через все 30-е до боев Великой Отечественной, переплетая судьбы ребят с арбатского двора и дела высокой политики, которые на эти судьбы влияют самым непосредственным образом. Немудреный вроде б прием повествования, но постепенно у читателя в голове складываются свои смысловые рифмы. Почему сверхправедник Саша и живая, бунташная Варя «из подворотни» неуклонно идут навстречу друг другу? Отчего в Юрке Шароке, насквозь мещанистом мелком типчике, и в «великом» Сталине есть нечто глубинно общее?.. Эти смысловые рифмы образуют основу всей тетралогии, раскрывая суть того уже далекого от нас времени.
Когда в конце 1980-х явились читателю «Дети Арбата» Анатолия Рыбакова, в этом увидели важный знак перемен: наконец о сталинском времени напечатали правду! Удивительно, что сделал это автор прекрасных, но вполне советских книг для юношества. Не удивлялся лишь сам писатель: здесь он как раз во многом писал о себе! О комсомольской своей юности, о том, как верил в cоветскую власть, о том, что в начале 1930-х по надуманному обвинению был выслан из Москвы на три года. О страшном 37-м годе. О том, как сражался на фронте. О своем времени, о своих одноклассниках, о своих современниках и (пристально вглядываясь, силясь понять) — о том человеке, что дал имя целой эпохе: о Сталине. В годы перестройки многие еще верили: Сталин лишь исказил великую идею социализма, «…вместо социалистической демократии, которой добивался Ленин, Сталин создал совсем другой режим». В какой мере можно разделить эту мысль сейчас?.. Образ Сталина удался Рыбакову: некоторые фразы вождя, придуманные писателем, нынче цитируют как собственно сталинские (например, «Смерть решает все проблемы. Нет человека — нет проблемы»).
В любом случае, «Дети Арбата» стали едва ли не самой важной литературной премьерой 1980-х, «фирменным знаком» проводившейся политики перестройки и гласности. Президент США Р. Рейган тогда сказал: «Мы рукоплещем Горбачеву за то, что он вернул Сахарова из ссылки, за то, что опубликовал романы Пастернака “Доктор Живаго” и Рыбакова “Дети Арбата”». Между тем у романа и тетралогии в целом нашлись и критики. Одни нападали на эти произведения с идейных позиций (условные «сталинисты» и отчасти «почвенники»), другие пеняли автору за не слишком-то высокий художественный уровень его текстов. Так, находившийся с Рыбаковым в неприязненных отношениях поэт И. А. Бродский назвал роман «Дети Арбата» «макулатурой».
Однако тетралогию Рыбакова смело можно считать исторической прозой — не только потому, что она честно рассказывает о событиях почти столетней давности, но и потому, что сама стала важной вехой в постижении нашим обществом себя и своей исторической судьбы.
«Я понял, что я бесправен, со мной можно сделать что угодно,… можно меня оскорблять и плевать мне в лицо. Но учтите, на оскорбления я буду отвечать оскорблением, на плевок — плевком».
«Все можно забыть: оскорбления, обиды, несправедливости, но унижения не забывает ни один человек, это в человеческой натуре. Звери преследуют друг друга, дерутся, убивают, поедают, но не унижают. Только люди унижают друг друга. И ни один человек своего унижения не забудет и тому, перед кем унижался, никогда не простит. Наоборот, всегда будет его ненавидеть».
«“Сталин!” Это единственное слово, написанное на всех плакатах и транспарантах, выкрикивали, скандировали, оно висело в морозном воздухе, и все взоры были обращены на трибуну Мавзолея, где стоял он, в шинели и простой шапке-ушанке с опущенными ушами. Все на трибуне в теплых шапках, но уши опущены на ушанке только у Сталина, ему холодно, и это делало его облик еще более простым и человечным для этого миллиона людей…»
«Вот что я тебе скажу, Марк: ты мне деньги предлагал, деньгами не откупишься. Подняли меч на невинных, на беззащитных и сами от меча и погибните. И когда придет твой час, Марк, тогда ты вспомнишь Сашу, подумаешь, но будет поздно. Ты не защитил невинного, тебя тоже некому будет защитить».
«Из осколков своей веры вы пытаетесь слепить другой сосуд. Но не получится: осколки соединяются только в своей прежней форме. Или вернетесь к своей вере, или отвергните ее навсегда».
«Будет предан из страха, а это лучше, чем преданность по убеждению: убеждения меняются, страх не проходит никогда».