Англ. David Copperfield. Главный герой романа Ч. Дикенса «Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим» (1849—1850 гг.), самого знаменитого романа писателя, в котором отчасти использованы автобиографические мотивы. Образцовый герой викторианской эпохи.
Подкаст о персонаже. Читает Валерий Бондаренко.
Так как повествование ведется от лица главного героя, мы практически мало представляем его внешность. Надо думать, он достаточно симпатичен, чтобы нравиться большинству окружающих.
Диккенс рисует становление характера своего героя от колыбели до вполне зрелого возраста. Правда, до толстовской «диалектики души» ему далеко. Однако Диккенс показывает, что характер Копперфилда достаточно силен, чтобы извлекать уроки из сделанных ошибок и преодолевать их.
Мысль создать книгу на автобиографическом материале Диккенс давно вынашивал, но сел за письменный стол, лишь «услышав», как зовут главного героя: Дэвид Копперфилд. Собственно, особой загадки здесь нет: английские инициалы (D. C.) — зеркальное отражение инициалов автора. Однако сюжет романа вовсе не зеркалит факты жизни самого Диккенса. В романе они предстают в преобразованном виде. Например, что очень важную для Диккенса фигуру своего отца он зашифровал в образе сравнительно второстепенного персонажа мистера Микобера, а запутанная ситуация в семье автора сказалась в том, что Копперфилд дважды женат, и на очень уж разных девушках… Критики находят некоторое сходство романа с знаменитой «Историей Тома Джонса, найденыша» Г. Филдинга (1749 г.), но характеры и реалии у Диккенса совершенно свои, современные ему викторианские.
Герой романа рождается через несколько месяцев после смерти своего отца. Матушка вскоре выходит замуж за бессердечного мистера Мэрдстона, и для Дэвида начинаются дни классического детства, как его часто описывали тогда в английских романах — очень, очень тяжкие времена для него настают. Мэрдстон и его сестрица — типичные ханжи и домашние тираны. Мэрдстоны весьма гордятся своей твёрдостью, разумея под ней «тиранический, мрачный, высокомерный, дьявольский нрав, присущий им обоим». Для мальчика рано начинается взрослая, полная невзгод жизнь: сперва в закрытой школе, потом на фабрике у отчима. Не выдержав лишений и одиночества, он бежит к тетке, резкой и своенравной, но добрейшей души мисс Бетси Тротвуд. Дэви взрослеет, и вот мы уже видим его получившим образование молодым джентльменом. Но до хеппи-энда, излюбленного Диккенсом, ох как еще далеко! Перед нами роман воспитания, а воспитывает Копперфилда жизнь на его же ошибках. Тут и приятель, которому Дэви доверился, а тот оказался причиной катастрофы в близкой герою семье добрейшей нянюшки Пегготти. Тут и его первый брак с мисс Дорой Спенлоу — прелестным вечным ребенком, нежным и воздушно-нарядным, как фарфоровая французская куколка, но выживет ли она среди холодных английских туманов?.. А между тем Копперфилду нужно еще взрослеть и мужать, чтобы понять, какая жена ему и в самом деле необходима. Главным врагом положительных персонажей станет клерк (а затем и компаньон юриста) Урия Хип. Он масштабная личность, хотя этот рыжий долговязый тип без век и с длинными вечно мокрыми и холодными руками все время ноет, что человек он-де маленький и смиренный. Пожалуй, мистер Хип — один из самых колоритных злодеев во всей английской литературе. Это не просто злодей, но именно британский злодей времен королевы Виктории — эпохи, когда в английском обществе восторжествовала мораль святош и ханжей, прикрывавшая бесчестную, жестокую и зачастую преступную социальную практику «дикого капитализма». Урия Хип, как и Мэрдстоны — типичные герои тех лет, вполне-вполне столпы общества, и писателю надо было иметь немало мужества, чтобы сорвать с них маску благопристойности. В конце концов Дэви находит и любовь, и достаток.
Роман написан в мятежном для Европы 1849 году. Не разделяя революционных устремлений социалистов, автор «Дэвида Копперфилда» призывал соотечественников к взаимной ответственности и социальной солидарности. И нация его услышала: Британия избегла крайностей революционного пути.
Диккенс был великий гуманист, но ни в коем случае не зануда. Страницы его романов так и искрятся то мягким юмором, то едким сарказмом. Это свойство его гения дало право писателю Г. К. Честертону уже в 20 веке сказать: «Диккенс… изменил нас. Он заменил радостью нашу скуку, добротой — нашу жестокость, а главное, он нас освободил, и, оставив мелочные соревнования в невеселой, надменной силе, именуемой интеллектом, мы засмеялись простым, всечеловеческим смехом». Как всегда, через очередной свой фирменный хеппи-энд Диккенс протягивает руку помощи, руку поддержки всем своим читателям.
«Счастье ни с того ни с сего не улыбается. В какой-то мере мы должны помочь ему улыбнуться».
Агнес Уикфилд: «…Я верю, что настоящая любовь и преданность в конце концов торжествуют над любым злом и всеми напастями в мире».
«Вспомните, что ещё ни один алчный плут не останавливался вовремя, и это неизменно приводило его к гибели. Это так же непреложно, как и то, что все мы умрём».
«Человек должен принимать и хорошее и плохое. Вот к чему в этой жизни он должен приучаться».
Бетси Тротвуд: «Дорогой мой! Человек самостоятельный и уверенный в себе стойко отражает удары рока и не подставляет под них свою голову. Будем играть свою роль до конца, не обращая внимания на превратности судьбы».